Мы встречали новый 2020 год мечтами и планами. Симметрия цифр навевала мысли об особенной значимости этого года, но мало кто подозревал какую именно значимость он принесет.
Помню, как я со своим любимым человеком встречала этот год на холме Hampstead Heath, глядя на красочный фейерверк над центром Лондона, мысленно подводила итоги прошлого года и ставила цели на следующий. А между тем, как в том известном произведении "Аннушка уже разлила масло", коронавирус уже перепрыгнул (а вероятно, даже два раза) межвидовой барьер и начал свое восхождение на престол правления миром. Только я этого еще не знала...
КАК ЭТО БЫЛО СО МНОЙ
Сначала, когда я смотрела новости про Китай, где только вспыхнула эпидемия, я думала, что это снова нечто предыдущих эпидемий атипичной пневмонии, птичего или свиного гриппа, MERS или в худшем случае, лихорадки Эбола. У меня было смешанное чувство к происходящему, с одной стороны - сопереживание, с другой - недоумение, раздражение и сарказм, в связи с этим рынком, где происходила лютая для 21 века дичь с продажей этой самой дичи - "Что??? есть летучих мышей? Ребята, вы шутите?". Панголины, змеи и бог знает кто еще и для каких целей - версий в сети много от деликатесов до поддержания мужского здоровья.
Признаюсь, мне было трудно оставаться только сочувствующий, в голове пробегали язвительные злые мысли по поводу того, как теперь на этом фоне обстоят дела с потенцией у клиентов этого рынка.
Сразу оговорюсь, я не обвиняю Уханьцев в этой эпидемии - подобные рынки есть и в других странах Азии и Африки и, теоретически, такое могло произойти в любом из них, а в Китае хотя бы есть неслабое здравоохранение, технологии и деньги чтобы спасти людей, плюс репрессивный аппарат по сдерживанию распространения.
Но теперь это все уже не имеет значения. Что имеет значение для меня - так это то, чтобы эти рынки диких животных запретили, и вообще, чтобы люди пересмотрели свое отношение к ним как еде, подтверждению богатства, афродизиакам или лекарствам. Это уже не первая эпидемия, пришедшая к нам от животных. Я не эколог, поэтому не могу экспертно утверждать, но если эта пандемия есть результат бесконтрольного вторжения человека в их среду обитания и бездумного использования, то решение этих проблем мне важно, а не искать виноватых.
Как бывший врач, я понимала какая нагрузка и стресс ложится на мед персонал. Мне было жалко бывших коллег, но особенно меня затронула смерть молодого врача Ли Вэньляна, одного из первых заявившем об эпидемии, но китайские власти заставили его замолчать, а потом он сам заразился вирусом и умер. Молодой 34-летний мужчина, странно как это... Что его убило - только вирус или еще жернова ком партии?
Возвращаясь ко мне - да, я переживала за происходящее в Китае, так же как за горящие в то время леса Австралии. Смерть людей, смерть животных - все это заставляло мое сердце сжиматься; теоретически, я представляла в каком страхе и стрессе находятся люди в эпицентрах или как тяжело тем, кто потерял близких, но это все равно казалось чей-то далекой, хоть и понятной бедой. Я не думала, что через каких-то пару месяцев сама окажусь в эпицентре бедствия. Я полагала, что вспышка локализуется на уровне Китая и не выйдет за пределы страны.
Но вот прошло несколько недель и появились данные о случаях в других странах. Я продолжала не тревожиться и думать, что ничего серьезного не случится, ну привезли несколько десятков человек вирус в другую страну, ну там их закроют на карантин и все на этом остановится, санитарные службы ведь бдят и принимают меры. Смотря фотографии, как в аэропорту Пулково в Санкт-Петербурге экипированные люди в закрытом боксе увозят человека, с подозрением на коронавирус, прилетевшего из Китая , я думала "ну все, теперь наши всех подряд будут загребать. Но выглядит красиво!".
Еще я планировала в апреле полететь на три недели в отпуск - любоваться древними городами Великого Шелкового пути, спровоцировать дискенезию желчного пузыря от жирного узбекского плова, опьяниться бодрящим воздухом таджикских гор, арендовать старенькое Жигули и проехаться вдоль всего Иссык-Куля. Были куплены билеты и продуман маршрут, придуманы идеи для сьемки. 4 февраля, мы, ничего не подозревающие, пандемически непуганные, купили билеты Лондон-Ташкент, Бишкек-Лондон. "Где Китай, а где Европа?", "В Среднюю Азию это не проберется, туда китайцы вряд ли ездят", думала я. Я полагалась на удаленность, бдительность медицинских служб, закрытие границ с Китаем - все это мне казалось надежными мерами защиты моих планов и безопасности. Я не отношусь к сильно тревожным людям и на поднимающуюся панику в сети я смотрела скептически. Совсем недавно кто-то опасался третьей мировой в связи с убийством американцами иранского генерала, но она, слава богу, еще не наступила. Знаю людей, чьи подсобки последние лет 20 до потолка забиты консервами, потому что они каждый год ждут апокалипсиса и в каждом мало-мальски значимом событии в мире видят его начало. Но тут они оказались ближе к истине, чем я. Фантазирую, как внутренне ликуют эти люди "Я же говорил, а вы дураки не верили!" (шучу).
Тем временем, вирус перебросился в Италию и Иран, а оттуда пошел дальше захватывать новые территории, но теперь его источником были уже люди из вторичных очагов. Вот тут-то в моей голове зазвенели первые ноты тревожной музыки. Я стала допускать, учитывая мультикультурность Лондона, что скоро здесь может случиться тоже самое, если не закрыть границы, а их блин, все не закрывали и не закрывали! Я удивлялась почему, на что мой европейский муж сказал, что люди в Европе привыкли к свободе и воспримут такое ограничение с негативом, плюс это удар по экономике.
Если сравнивать эту пандемию со штормом или огромным пожаром, то сначала я мониторила карту распространения, наблюдала как стихия перемещается во времени и пространстве, разрушая города, деревни, унося чьи-то жизни. Я переживала за этих людей, но пока она еще как будто была далеко от меня и я надеялась, что она ослабнет и угаснет где-то по пути.
Но наступает тот момент, когда деревья у твоего дома начинают шуметь и качаться или в лесу, который рядом с твоим домом, появляются первые язычки пламени. Помню, как я впервые ощутила присутствие этого вируса рядом с собой, когда увидела статистику, что в Лондоне около 100 подтвержденных случаев. 100 подтвержденных, а сколько еще неподтвержденных, тем кому не провели тест? И они где-то рядом со мной, ездят в метро, покупают продукты в магазине, сидят в пабах... От этих мыслей поднималась тревога, я стала чаще следить за статистикой заболевших. Меня посещали мысли, что хоть и маловероятно, но тем не менее, теоретически, я тоже могу умереть от этого вируса. И тут переживания за других отошли на второй план и на первый вышел страх за свою жизнь... Страх, потому что мне нравится жить. Да, порой бывает трудно как и всем, но в целом, моя жизнь меня устраивает и сейчас приносит больше радости, чем страданий. И тем более обидно умереть из-за слабой медицины в Англии. Хотелось улететь и отсидеться в Германии, на родине мужа, где к здравоохранению больше доверия чем здесь, но у меня истекла шенгенская виза и уже были проблемы с авиасообщением. Пришлось оставаться дома и бояться.
Интересно, что когда ты молод и живешь в относительной безопасности и стабильности, смерть скорее воспринимается как нечто абстрактное и далекое. Жители мегаполисов почти не видят смерти и отвыкают от её осознания, кажется как будто её рядом нет. До этого цифры, говорящие о том, сколько людей родилось и умерло в этот день воспринимались философски, как естественный ход вещей и не вызывали эмоций. Эти цифры не вызывают особенной радости или печали, потому что за ними не видно людей, ведь медиа обычно не освещают рождение или смерть частных людей. Кажется, что мне еще далеко до того, чтобы стать одной из этих цифр, потому что я слишком молода, моя жизнь слишком наполнена и самое главное, что она слишком полна смысла, чтобы оборваться сейчас. Мне иррационально кажется, что смысл, как защитный тотем, должен защищать меня от смерти в молодости. Мне же столько еще надо сделать в этой жизни! Как будто вселенной есть дело до того, что моя жизнь для меня имеет смысл. Эта мысль холодила мое сердце и руки.
По всей видимости, сознание не выдерживало перегрузки от этого страха и периодически диссоциировалось - иногда казалось, что все происходящее с этой паникой и суматохой - это фантастический фильм про апокалипсис, вперемешку вспоминались фильмы про искусственно созданный лабораторный вирус, который вышел из под контроля, люди в химзащите неистово борются, чтобы его остановить, но у них это не удается и вот вирус на свободе, люди заражаются - кто-то гибнет, кто-то мутирует, кто-то сходит с ума. Кругом паника, напуганные люди покидают города - мир погружается в хаос...
Я совсем не долго боялась за свою жизнь, так как в конечном итоге, критическое мышление одержало верх. Меня успокоило, что статистика в мою пользу - я молода, худа, с низким давлением и пока без диабета. Я переживала за свою маму и других родственников в России, но когда мама сказала, что их маленький городок на крайнем севере закрыли для вьезда и пускают только машины с продуктами и медикаментами, я подуспокоилась. Другие родственники живут в небольшом поселке в Калмыкии, где риски куда меньше. Я не паниковала и не скупала макароны и туалетную бумагу, но пару раз расстроилась, когда не нашла кукурузу и томатную пасту.
Не могу утверждать 100%, но подозреваю, что я переболела короной в середине марта, потому что у меня была нетипичная для меня простуда, с кашлем, субфебрильной температурой, небольшим затруднением дыхания и потерей нюха и вкуса. Последнее особенно говорит в пользу короны. Тесты тут делают только людям с тяжелыми симптомами, а остальным NHS (Минздрав Англии) рекомендует самоизолироваться на 7 дней, чтобы не перегружать больницы. Как только обнаружила симптомы, следуя рекомендациям самоизолировалась на неделю и все сессии перевела онлайн. Перенесла я это в легко-умеренной форме (конечно, если это было оно), так что шторм не сильно разрушил моего жилища. Можно сказать, отделалась средним испугом и надеюсь, что стала частью коллективного иммунитета, как и планировал вначале Борис Джонсон, который, кстати, сейчас расплачивается за свое отрицание в реанимации. Сейчас уже не страшно за себя, снова на первый план вышли переживания за близких и чужих людей, чьи жизни заберет корона…
К чему я все это? А к тому, что эта ситуация сломала мою иллюзию "это далеко, это меня не коснется". Я и до этого понимала, что мир пронизан взаимозависимыми связями - взмах крыла бабочки на одном конце мира может откликнуться тайфуном на другом, но эта ситуация, как никогда, дала глубоко это прочувствовать на себе.